День нулевой
Где бы укрыться от наступающего коронавируса, напряжённо думали мы… О, а может, в Индии? Из всех стран – минимальное количество заражённых, меньше только в Северной Корее, но туда пока не хочется, а в Индии прекрасно. Этот вирус, как мне кажется, – последнее, от чего там можно заболеть, потому что в этой стране хватает других зараз на каждом углу, зато всяких рож для портретов пруд пруди!
Так мы снова оказались в Индии – как обычно, с большим форматом, светом, штативами и всеми прочими тяжестями. Кроме того, добавился фон, да не простой, а на холсте, ручная работа, по мотивам Ирвина Пенна. С фоном возникли трудности ещё в Пулково: везём мы его в такой длинной, 2,5 метра, сантехнической трубе, а в аэропорту пассажиров кот наплакал, все боятся летать за коронавирусом и самолёт почти пустой. Вот аэрофлотовцы и накинулись на меня, чувствуя лёгкую наживу, и за трубу, конечно, пришлось заплатить. Не пускали ещё папку с фотографиями, это, мол, тоже не габарит, да и вообще, может, культурная ценность, но я их заверил, что если и за неё будут требовать денег, я её сверну вчетверо или больше, если надо будет, и засуну кому-нибудь… Пустили, в общем.
Прилетели мы в Бомбей, или, как сегодня кличут, Мумбай, не город, а одна сплошная стройка. В аэропорту мы подписали бумажку, в которой клялись, что ни с кем с симптомами коронавирусом мы не знакомы и не общались, но температуру нам всё же измерили, пока говорят, что мы все здоровы. Целый день катались в пробке, старый город, торговый центр и так далее. Хотели симку купить местную, но оказывается, чтобы её купить, нужно фото 4х5, цветное, на глянцевой бумаге, а у нас, к великому удивлению продавцов, его не оказалось даже на матовой. У них так на лицах и застыла фраза: «Дураки какие-то, ходят по городу без фоток». Так что мы пока без Интернета. Завтра летим в Бхуж местными авиалиниями…
Дни у Рабари
Перелёт особо ничем не запомнился, разве что мятными конфетками и тем, что мы прилетели в Удайпур вместо Бхужа – оказывается, план поменялся, так как народность Рабари, которую мы собираемся снимать, постоянно кочует, вот они и откочевали куда-то из района Бхужа, но в достаточном количестве ещё есть тут. Кстати, конфетки в самолёте, которые раздают от укачивания или ещё от чего, тут в Индии оказались горсточкой семян – кунжут, анис, тмин и другие мне неведомые, покрытые мятным налётом, весьма освежают дыхание и застревают в зубах.
До места нашего проживания ехали с остановками весь оставшийся день, по пути, как обычно, купили фруктов у дороги, кое-кто даже съел два банана и остался жив. В палаточный лагерь приехали уже ночью, суперострый ужин, зарядка плёнок, разгон ящериц внутри палатки – и спать, завтра начинаем съёмку.
Вечером договорились с местными, что снимаем прямо в лагере, строим студию, и местные приходят к нам. Но утром оказалось, что никто нас не понял и местные никуда не пойдут, им даже по своей деревне лень ходить. Поэтому приехали в деревню и поставили студию на веранде гостеприимного жителя. Наши модели тут же пили что-то по цвету и запаху похожее на навоз и курили какую-то дурь. Как оказалось, пили они чай из опиума, да и курили, наверное, то же самое. Мы заметно скрасили их досуг: мужики, как обычно, ничего не делают, а женщины на хозяйстве, ну, правда, это старшее поколение мужиков, молодых мужчин не видать, наверное, на работе.
Мы хотели снимать с утра, днём перезарядиться, переждать жару – было, кстати, +30 – и вернуться снимать вечером, но у местных оказался свой режим. Сейчас они готовы сниматься, все радостные, бодрые и дружелюбные, а потом обедают, накуриваются гашишем, и до ночи никого не найти. Я даже сгонял в лагерь и перезарядился, чтобы не разбирать студию, но оказывается, наши модели смогли прийти и после обеда, так что отлично отснялись, и день прошёл, можно сказать, хорошо. Правда, Вадим познакомился с местным бодрящим душем, который бился током, а у Игоря в палатке ящерица перепутала его кровать со своим туалетом, но в итоге все остались довольны.
На второй день в этом районе нам удалось-таки договориться, и мы снимали прямо в нашем лагере, студию соорудили под навесом, который тут служит гаражом. К нам привезли две группы местных жителей, одна – уже известные нам по вчерашнему дню Рабари, вторая – кочевники, живущие в джунглях и называющиеся Грасия.
Мужчины Рабари предпочитают наряжаться так: красный верх, белый низ. Верх в их случае – это такой тюрбан, головной убор в общем, дли-и-и-и-ная красная тряпка, скрученная в толстый канат и накрученная на голову, а низ – рубашка и брюки белого цвета, разной степени поношенности и чистоты. Зато туфли просто офигенские – как в мультике про маленького Мука, кожаные, с загнутыми вверх носами и вышитые, хотел себе такие, чтобы на работу ходить, но не нашёл, где можно купить.
Женщины переливаются всеми цветами радуги: длинная юбка, короткий топик и длинный лёгкий платок, вся одежда расшита бисером, блёстками или ещё какими блестючками, много бус, серёжек в ушах и в носу, лицо закрывают даже в повседневной жизни. Ясное дело, для наших фотографий их уговаривали его показать, раньше с этим у них было строго, сейчас попроще.
Наш гид рассказал такую историю: лет двенадцать назад в одной большой деревне Рабари, в районе Бхужа, снимал Джимми Нельсон, он уговорил сняться красивую незамужнюю девушку, пообещав ей и даже старейшинам, что фотографию никому не покажет – мол, снимаю для души, дома повешу и буду любоваться. Девушка нарядилась, личико показала, фотку он снял, ну, и по прилёту домой сразу отправил в несколько журналов. И надо же такому случиться, что один из журналов попал в ту самую деревню, и бедную девушку там чуть не убили, замуж никто её не взял, держали дома взаперти, а когда выпускали, она выполняла самую грязную и тяжёлую работу в деревне.
Может, кстати, именно поэтому нам сказали, что все Рабари откочевали куда-то, мы как раз в той деревне и хотели снимать с самого начала. Завтра с утра в машину, трясёмся до Удайпура, потом летим в Дели.
Дни в Варанаси
И вот конечная точка нашего фотографического путешествия – Варанаси. Я почему-то не очень люблю этот городок, может, из-за дыма погребальных костров, может, из-за того, что плывёт по реке после этих сожжений, а может, из-за чисто туристических йогов. За последние лет десять Варанаси стал туристической меккой, но наша задача найти и сфотографировать наименее туристических персонажей, они зовутся Нага Садху.
В аэропорту нас встретила большая группа туристов из Китая… которые на поверку оказались из Малайзии, но, как говорится, ложечки нашлись, а осадочек остался. Заболевших новомодным вирусом тут тоже нет, но в гостинице измеряют температуру на входе и везде стоят обеззараживалки для рук.
Когда лучше всего отправиться гулять по Варанаси, спросите вы? Конечно же, после ливня и вдвойне лучше в шлёпках. Грязь, смешанная с навозом священных коров, собак и коз, лучшее, что можно найти для босых ног в шлёпанцах. В это время года тут вообще нет дождей, но нам, как всегда, повезло, и если так будет продолжаться дальше, то будет совсем плохо снимать, потому как льёт третий день.
Сегодня опять какой-то праздник, много полиции, и на нашей машине нас не пустили в исторический центр, но мы дошли пешком и нашли неплохое место для нашей студии, есть даже крыша над головой для перезарядки плёнки – люкс, одним словом, с видом на священную реку Ганг.
Помощников нашлась целая куча, и к нам стояла очередь местных йогов и просто чудаков, также был йог-европеец, русскоговорящий бАба и чудак, который наматывал своё мужское достоинство на палочку. Просто отлично отснялись, правда, женщины ни в какую не захотели фотографироваться, попрошайничать, пожалуйста, а вот фотку – ни-ни.
А вечером в гостинице на ужине мы вдруг поняли – с едой что-то не так, ресторанчик явно сломался, буквально вчера было всё ок, а сегодня что-то случилось! Все блюда были неострые! Вчера я мог есть только рис без угрозы дырки в желудке, а сегодня перепробовал почти все блюда, и неостро. Похоже, на кухне кончился перец или ещё чего похуже. Игорь быстро вышел из положения и перчил всё подряд, а я пошёл пробовать чисто индийские блюда.
Утро следующего и последнего съёмочного дня было солнечным и воскресным, весь город превратился в один сплошной рынок и праздник. Молва о нас прокатилась по старому городу, и к нам стояла реальная очередь из желающих сфотографироваться и получить 500 рублей, считай, на халяву. Именно столько мы платили нашим моделям, все были довольны, кроме одного мужика, который походил на бригадира строителей из Молдавии и на которого жалко было не то что плёнки, а даже шибера.
Женщины со вчерашнего дня заметно смягчились, наша репутация, подкреплённая рупиями, сильно выросла в их глазах, и иногда количество бабушек, женщин с детьми, девушек и просто детей с мартышками превышало количество мужчин.
А вот некоторые настоящие Нага Садху не захотели фотографироваться ни за какие деньги – они, понимаешь, почти в нирване, а тут какие-то фотки. Мы предлагали прийти к ним со всем своим оборудованием, но даже на своём месте, на котором они сидят годами, они не пожелали фотографироваться и закрывали лицо. С похожей ситуацией мы столкнулись на Валааме: «Не за тем мы пришли в монастырь, чтобы принимать участие в фотосессиях», – говорили монахи. Ну, что ж, уважуха и всё такое, дело это добровольное.
За эту поездку мы отсняли, наверное, рекордное количество материала – 235 листов ч/б и даже 40 листов цвета, ведь мы же теперь умеем печатать цвет! Осталось довезти, проявить и напечатать…
Roman Zemlyachev. 2019
