Узбекские авиалинии показали себя на отлично – приветливые стюардессы, вкусная еда, есть даже кебаб, правда это не разновидность нашей шавермы, а какое-то блюдо в баклажане. Учитывая мою нелюбовь к этой синей ягоде, брать не стал. А вот по прилёту багажа ждали часа полтора, но это какая-то местная забава, на дневных рейсах, говорят, полдня можно ждать, Ну, не потеряли чемоданы – уже хорошо.
День первый. Ташкент. 01.10
В Ташкенте у нас был целый день на сборы и некоторые закупки, сам город для меня предстал как смесь Брянска со столицей Танзании, вроде всё наше, да что-то не так. На улицах много старинных «жигулей» в отличном состоянии, пыльных деревьев и все говорят по-русски.
Поехали на рынок за курагой для Вадима, он фанат данного сухофрукта, а лучшая курага, как известно, именно тут, в Узбекистане. Поехали перед обедом, и это было нашей главной ошибкой, потому что, придя на рынок, ты можешь не купить, но ты не можешь не попробовать!
Давали пробовать все и всё, даже какие-то сырые клёцки. А пока выбирали курагу, которой оказалось великое множество разновидностей и сортов, даже какая-то чёрная, которой я ни разу не видел, напробовались так, что ни о каком обеде и речи не могло идти. Еле отбились от продавцов специй и горного чая:
– Брат, брат, специя ннада?
– Спасибо, нет.
– А горний чай, брат, ннада?
– Нет, а есть горный кофе?
– Нееет, брат, только чай.
Никогда у меня не было столько братьев, тут ещё и одна сестра появилась. Вадим с Андреем, конечно, не смогли пройти мимо варёной кукурузы, это ж наша традиционная забава – попытаться отравиться едой с улицы в каждой попе мира.
На молочных рядах понравился продукт под названием курт, я сначала думал, что это макаронные изделия или клёцки, а оказалось, это кисломолочные солёные шарики. Ну, вообще-то, они бывают любой произвольной формы (ближайшая известная мне аналогия – это сырные шарики), из чего-то, напоминающего творог, сыр или брынзу, хранятся практически вечно в любых условиях и весьма неплохо идут к пиву. Уже на выходе с фруктовых рядов слышу:
– Брат, иди бабушку попробуй…
Я, конечно, заинтересованно подхожу, оказалось – это дыни, морщинистые такие и в складках, весьма, надо сказать, неплохие. К нам такие не возят.
Там вообще в районе рынка есть на что посмотреть и есть что сфотографировать. Рядом вещевые ряды, забитые мировыми брендами, с такими моделями, о которых эти самые бренды и не подозревают, есть ряды кузнецов, жестянщиков и плотников. У плотников, как нам объяснили отдельно, продаются чудные национальные колыбельки – бешик. Малыша в них пеленают, чтоб ровненький, значит, рос, а в дне этой самой колыбельки отверстие, под колыбелькой горшок, а к ребёнку через это отверстие трубочка, ну, вы догадываетесь, зачем…
На ночь я открыл окно в своём номере – ночи тут начались прохладные, свежие, и так как жутко хотел спать, все звуки, доносящиеся из окна, на удивление были в радость. Гостиница имела очень удачное расположение – как раз между мечетью, железной дорогой и аэропортом. Через каждый час громыхал поезд, пролетал самолёт, а часов около пяти проснулся имам и давай созывать всех на молитву. После молитвы ему, похоже, просто было скучно, и он периодически что-то бубнил в свой громкоговоритель. Ну и, конечно, петухи, они просто радовались нашему приезду во всю мощь своих глоток.
День второй. Из Ташкента в Маргилан. 02.10
Встали рано, позавтракали плотно и поехали в Ферганскую долину. Там нам предстоит снимать следующие два дня, для этого нам отводят дом местного религиозного лидера или главы, не знаю, хороший такой мужчина, представительный. Первый день снимаем мужчин, второй день женщин, их можно снимать только в доме, а на улице нельзя. Здесь максимально религиозная часть Узбекистана, здешние мусульмане свято чтут традиции своих предков, и на улице женщину без хиджаба не встретишь. А тех, что встретишь, сфотографировать просто не получается, они или убегают, завидев незнакомого мужчину, или, откуда ни возьмись, появляется «ейный» мужик.
Я, гуляя по каким-то задам какой-то деревни, увидел прекрасную композицию: две женщины что-то делали на фоне огромной кучи сена или соломы, но как только я поставил штатив, вроде как бы невзначай, даже не смотря в их сторону, и повернулся к ним, их уже как ветром сдуло, а ко мне шёл приветливый мужчина – узнавать, как моё здоровье и как дела в России.
Сразу как приехали, мы попали на какой-то праздник – всё мужское население собралось в доме одного из самых старых и уважаемых жителей, нас усадили на ковры за низкий длинный стол, все очень приветливы и доброжелательны. Стол ломился от всевозможных закусок – фрукты, орехи, лепёшки, колбаса из конины, халва и прочие сладости, обязателен зелёный чай, ну и не попробовать чего-то нельзя, так как хозяева обидятся. Колени с непривычки затекли, и попа устала сидеть за таким низким столом – стулья тут не пользуются особой популярностью. После закусок принесли горячие лепёшки.
– Ты вот на, горячую лепёшку кушай, са-авсем вкусная, – говорил сосед, подкладывая мне, как будто я ещё ничего не съел. А потом принесли самсу, да не по одной, а по две, а потом суп машхурда, а потом… уф… перерыв на проповедь. И когда я думал, что это конец, принесли овощной салатик и плов.
Плов расписывать, понятное дело, я не буду, скажу одно – тут невкусного плова не бывает, а морковка в нём забавная, жёлтенького такого цвета. Наконец, нас, еле выползших из-за стола, отпустили, и мы, ещё раз разметив место завтрашней съёмки, поехали в Фергану, там мы ночуем.
День третий. Фергана и Маргилан. 03.10
Городок Фергана забавный, хотя это, конечно, не городок, а город, тут даже международный аэропорт есть, но на Брянск он похож ещё больше, чем Ташкент. Интересно, что надписи на фасадах, витринах встречаются в пяти вариантах – на русском, на английском, на узбекском латиницей, на узбекском кириллицей и на русском латиницей. Такая вот каша, забавно было видеть надписи «Korzinka» или «The Плов»!
Съёмки прошли в тёплой и дружеской обстановке, как принято говорить. Больше это напоминало приход гостей – был накрыт длинный стол, мужчины со всей округи приходили, кушали, общались и заодно фотографировались у нас. Был даже один столетний дедушка, и, как нам сказали, у него девяносто внуков, ну, я думаю это вместе с пра и прапра.
Ранний ужин мы искали в городе, кафешек и ресторанчиков великое множество, и, конечно, хотелось попробовать местную кухню. Для этого отвели нас наши гиды в ресторан, типа там делают суперкрутой и знаменитый суп лагман, самый вкусный в долине, мы и заказали… Пока мы его ждали, нам его расписывали – макароны ручной работы, вот их прям сейчас делают и вытягивают, овощи хрустящие, говядина нежнейшая, и всё это во вкуснейшем наваристом и густом бульоне, и первое, и второе в одной тарелке.
Надеюсь, прекрасные ребята, что работали с нами в Узбекистане, никогда не прочитают эти строки, но это худшее блюдо, которое я ел в своей жизни. Какая-то полнейшая хрень, если коротко, а если длиннее, то говядина не жуётся, от слова совсем, и похожа на слегка поджаренный брючной ремень, из овощей я заметил только разваренный болгарский перец, вкус у блюда такой, как будто повар курил над кастрюлей и в итоге уронил туда сигарету, а макароны просто сырые. Я, конечно, дико извиняюсь, но это точно не моё блюдо.
Есть, конечно, и огромные плюсы в этом славном городе. Сигареты и алкоголь очень дешёвые, мы купили белого вина местного производства, выбирали самое дорогое, оказалось – сто рублей за бутылку и даже ничего так, пить можно.
День четвёртый. Маргилан. 04.10
Сегодня съёмки женщин, студию мы оставили в том же доме, с 9 до 10 у нас подготовка, но так как оборудование уже собрано, то и готовить особо было нечего. Во внутреннем дворе нас ждал как всегда накрытый стол – закуски, сладости, фрукты и т. д. Пришлось завтракать второй раз. Но когда через полчаса сначала принесли самсу, а через пять минут шурпу, мы поняли, что завтрак надо как-то останавливать – это уже скорее сильно ранний обед, – к большому разочарованию хозяина дома, потому как плов уже тоже был готов.
Женщины все в хиджабах, разноцветных и ярких одеждах, хорошие и приветливые бабули и тёти, мужчины больше волновались, что их женщин фотографируют, а не они сами. Но нас попросили процесс сильно не затягивать, толпой над ними не стоять, чем меньше мужчин на съёмочной площадке, тем лучше.
Женщины пришли все нарядные, некоторые принесли национальные халаты чапан, с богатой вышивкой. И вообще, сегодня в этом селении свадьба, поэтому после съёмок они все отправлялись туда.
Про свадьбы нам рассказали отдельно, это всегда многолюдный праздник, тысяча гостей – это вообще нормально, а сто – очень мало, а если кишлак не очень большой, так на свадьбе будет всё население это кишлака. Несколько лет назад президент даже издал указ, что на свадьбу допускается не более двухсот человек, чтобы повысить, так сказать, количество браков и рождаемость в стране, потому что многие пары просто не могли себе позволить свадьбу не хуже, чем у соседа.
День пятый. Из Маргилана в Бахмал. 05.10
Бахмал;– это поселение в часе езды от города Джизак, но нам из Маргилана езды почти восемь часов. Про дорогу особенно ничего и не скажешь, местами ровная, местами не очень. Из экзотики – рис сушат прямо на асфальте, отары овец иногда перекрывают движение, а где-то посередине нашего пути был базар дынь.
Дыни самых разных разновидностей лежали горами, штабелями, ровными и не очень рядами, этот базар был длиной, наверное, с километр, ну, может, чуть меньше. Столько разновидностей дынь я ещё не видел, все обязательно дают пробовать, отказаться довольно сложно, не покупаешь – так хоть попробуй, можно пройтись метров сто и наесться дыней надолго. А как же санэпидемконтроль – спросит наблюдательный читатель. Его там нет, от слова совсем – руки никто не моет, как и дыни, режут всё одним ножом, протягивают кусочек дыни тебе теми же не очень чистыми руками. Хорошо, что нас было много, я мог затеряться в толпе и не участвовать в дегустации.
Обедали в придорожном кафе, тут делают самую лучшую джизакскую самсу. Это самая большая из виденных мною «самс» или «самсей», в общем – самая большая самса в мире, наверное, с голову ребёнка. Говорят, вкусная, но я поверил на слово, для себя решил, что помидоры и молотый шашлык это мой выбор, к остальному организм пока не привык, а, ну ещё плов, но самый вкусный плов обещали в Самарканде. Молотый шашлык – это, кстати, что-то вроде котлеты на шампуре, ближайший известный мне аналог, наверное, люля-кебаб. А вот некоторые, не буду показывать пальцем, заказали… веганам можно дальше не читать… заказали шашлык из курдюка. Знаете, что это такое? Это попа овцы, попа у неё красивая и большая, но состоит из одного сала, я тоже попробовал кусочек, сало как сало, большая шкварка, так сказать, только с курдючным запахом, местные, кто помоложе, называют это блюдо Ким Кардашьян.
Уже к вечеру добрались до дома, где нам предстоит жить и работать следующие двое суток. Дом как дом, богатый по здешним меркам, в гостиной, помимо традиционного низкого стола, есть даже шкаф с посудой и диван с креслами, удобства на улице и есть что-то вроде бани с горячей водой. Как сказал кто-то из нас: «Жить, конечно, можно, но недолго».
В этом районе холоднее и ветренее, ночью около пяти-шести градусов в это время года, дом условно отапливается камином, но там, где мы спим, его нет, попросил на всякий случай второе одеялко.
Ах да, хоть удобства на улице и нет отопления, но есть отличный интернет, оптоволоконный!
День шестой. Бахмал. 06.10
Спалось неплохо, хоть и прохладно. Нам постелили на местный манер – на полу ковёр, сверху матрас, одеяло тяжёлое и очень тёплое, скорее это даже матрасик, чем одеяло.
Если не считать петухов с четырёх утра, тут очень тихо. Когда засыпал, как раз подумал, во как тихо, и тут же услышал какой-то шорох. Включил свет и обнаружил здорового такого чёрного сверчка, симпатичный и страшноватый одновременно, прогнал подальше и успокоился, людей они не едят.
На завтрак был чай, лепёшки и блинчики, но лепешки другие, не из тандыра, тут для себя их делают в казане и блинчики тоже в казане, из лавашного теста, на удивление вкусные и тоненькие.
Семья, что нас приютила, состоит из семи человек: хозяин дома с женой и пятеро детей. Мы познакомились только с трёмя детьми – двумя дочерьми и сыном. Одна дочь, та, что покрасивее, в хиджабе. Как нам объяснили – это её выбор, хотя отец и был сначала против. Жена хозяина дома, кстати, очень вкусно готовит, в чём мы и убедились, еле-еле выползая из-за стола, он тоже низкий и без стульев, так что выползать приходилось в буквальном смысле.
Съёмки прошли как всегда прекрасно, все очень дружелюбные, в этом регионе женщины могут фотографироваться вместе с мужчинами, никто не прятался и хиджаб почти никто не носил, по-русски мало кто знает, только старшее поколение, да и то не все.
На обед мы познакомились с местной разновидностью плова и поехали фотографировать хлопкоробов. Где-то под Джизаком нашли поле, на котором трудились женщины – сборщицы хлопка. В день собирают около ста килограммов на человека. Платят им полторы тысячи сум, это около пятнадцати вечно зелёных центов или восемь рублей, получается, за день можно заработать около пятнадцати долларов или восьмисот рублей. Это считается тут хорошим заработком, но сбор хлопка длится всего месяц или полтора. Само собой, есть и рекордсменки, нам рассказали, что вот чуть ли не вчера какая-то «дэвушка» собрала двести пятьдесят кило за день. Трудно себе представить, это вообще очень тяжёлый труд – попробуй целый день на жаре, в согнутом положении.
День седьмой. Бахмал и в Самарканд. 07.10
Заключительный день съёмок в этом районе, всё примерно так же, но стало теплее – +27, при довольно холодном ветре (а вот через десять дней здесь уже выпал снег).
Мы оказались в четырёх километрах от Таджикистана, за последними домами – горы, а по хребту проходит граница. Я дошёл до гор в поисках пейзажных кадров, но почти ничего не снял, кроме жары и пыли, и никого не встретил. Дорожная пыль, надо сказать, тут особенная – она похожа на цементную, обувь, какого бы она ни была цвета, становится после пары километров одинаково серой.
В принципе, в этом районе мы закончили съёмки и отсняли всех, кого могли. Собрали студию, упаковали вещи и, конечно же, перед дальней дорогой надо сходить, так сказать, «на дорожку»…
Хочу слегка и поверхностно познакомить уважаемого читателя с особенностями быта и традициями в этой области. Особо ранимым почитателям фаянсового пьедестала в комнате для размышлений, может, стоит и пропустить эту часть.
Туалет здесь представляет собой сарай, стены и пол в котором сделаны традиционным способом наших давних предков – глина и солома. Вход обязательно должен быть низким, дверь категорически не предусмотрена, есть окошко с тряпочкой и дырка в полу, понятно зачем. Сигнализация степени занятости никак не предусмотрена, на мой резонный вопрос хозяин этого заведения пожал плечами и сказал, что, мол, можно ещё на подходе подавать голос и интересоваться, нет ли там кого. Помните, как у Толкина: «Скажи „друг“ и входи»… Не, ну нормально? Сел на жёрдочку, а тут «дэвушка» прелестная, забыла спросить и по привычке зашла, это же конфуз, а нравы здесь строгие, придётся жениться, и фиг докажешь, что в России у тебя уже есть жена. Им-то хорошо, у них до недавнего времени было разрешено иметь три жены, а нашему человеку обидно.
А туалетная бумага? Если бы она не лежала именно тут и не была в характерных рулончиках, можно было бы принять её за наждачку, вполне подходит для столярных работ, я думаю, ей даже можно побрить овцу. Это ещё нормально, сказали мне, двадцать лет назад тут был конкретный кишлак и вместо туалетной бумаги были комочки глины, верю-верю, верю на слово.
Вечером, сердечно попрощавшись с хозяевами и подарив им дыню, которая с нами каталась с самого Ташкента, мы поехали в Самарканд. Дорога около двух часов, красивый закат и вкусный виноград продают вдоль дороги, виноградники у них тут на удивление низкие, максимум по пояс, а виноград дико сладкий.
День восьмой. Самарканд. 08.10
Самарканд – город контрастов, как говорится в известном фильме, и совсем не похож на Брянск. Так в моём понимании должна выглядеть столица Узбекистана, чем Самарканд и являлся до 1930 года.
Центр города очень красивый и богатый, много дорогих магазинов и гостиниц, окраины – ну как окраины. Много исторических памятников, которые мы и фотографировали, днём жарко, ночью холодно.
Если послушать гида, то складывается ощущение, что город – одно большое историческое кладбище, там могила того, там усыпальница этого.
Теперь, когда мы уже в шестом населённом пункте этой гостеприимной страны, можно сказать, что первое впечатление о манере вождения на дорогах оказалось верным. Узбеки гоняют как ненормальные, очень динамично, кругом то и дело слышен визг шин, разгоняются быстро, сильно тормозят, гонщики, одним словом. Аварию видел всего одну – и то несильную. Сигналят больше, чем русские, но, конечно, меньше, чем индийцы, лихо подрезают друг друга, но особо не нервничают по этому поводу, ни разу не видел, чтобы кто-то кого-то куда-то послал, у нас за такое сразу бьют в лицо.
Из неприятных моментов, наверное, – просто бросающийся в глаза чудовищный уровень взяточничества. Такое ощущение, что какой-либо запрет сделан только с целью получить взятку, будь то место на парковке или возможность пройти туда, куда не следует.
Например, пошли мы снимать ночью на центральную площадь, Регистан называется. Она закрыта в ночное время суток, но, как говорится, если очень хочется, то можно – даёшь пятьдесят тысяч сум охраннику, и он тебя спокойно пропускает. Делай на этой площади, что хочешь, просто ходи и любуйся видом или фотографируй на профессиональную камеру. И так просто везде, у любого маломальского вахтёра найдётся запрет, за который можно взять взятку.
Снимали в Самарканде мы днём и ночью, город туристический, много ночной подсветки на исторических памятниках. Днём, когда было совсем жарко, посетили винзавод имени Ховренко. Ознакомились с историей и даже продегустировали ассортимент вин и коньяков, довольно занимательные есть напитки, надо сказать.
День девятый. Самарканд. 09.10
На второй день в Самарканде мы поехали на бумажную фабрику. Это даже не фабрика, а скорее туристическая деревня ремёсел, можно посмотреть, как делают бумагу, масло, муку и керамику традиционными технологиями, все приводы от водяных колёс, забавно и интересно детям до десяти лет.
Плов по-самаркандски нас повезли пробовать в центр плова – огромная такая столовка, в два этажа, человек на тысячу, наверное. Готовят тут только плов, и уже после 14 часов его весь съедают. Я не большой фанат плова, но это главное национальное блюда Узбекистана, и я дал себе слово в каждом городе, где мы бываем, пробовать плов! Самаркандский плов показался самым тяжёлым, на мой взгляд, из всех пловов – очень жирный, много мяса, много специй и изюма, с нутом, перепелиными яйцами и конской колбасой, но, конечно, вкусный.
Плова можно заказать порцию или половину, я заказывал всегда половину и еле-еле эту половину съедал. Но плов, ещё раз повторюсь, вкусный, в разных местах он разный, но всегда вкусный, а целую порцию не мог осилить даже Андрейка.
У нас, конечно, не гастротур, но что же делать в нерабочее от съёмок время, кроме как пробовать блюда национальной кухни, которыми гордятся именно в этой местности. И таким блюдом, которое мы пока не попробовали в Самарканде, был нохат шурак, что-то из нута. Но как выяснилось, это прекрасное и наверняка очень вкусное блюдо можно получить только в обед и, как сказал Андрей, только в определённом месте, за рынком! Естественно, мы нигде не нашли его вечером, он давно закончился, да и вообще на ночь есть вредно.
Опечаленные, мы кружили по городу и думали, где же можно поужинать, заехали даже на окраину города и в тёмном переулке обнаружили гастрономическое заведение, полное крепких мужчин в «адидасах». Гид поспешил нас оттуда эвакуировать, охарактеризовав это заведение «только для местных».
Почти отчаявшись и подумывая, не заменить ли лёгкий ужин на плотный завтрак, мы заметили невдалеке плотную дымовую завесу. Приблизившись, поняли, что это не пожар, а шашлык! Так и не попробовав нохат шурак, мы насладились салатом из помидоров с луком, замечательным шашлыком, в том числе и из курицы, и неплохим местным нефильтрованным.
Цены в Самарканде ниже, чем в Ташкенте, и, как впоследствии выяснилось, самые низкие из тех мест, где мы были. Сам город в разы интереснее – магазины, памятники архитектуры и прочие древности. Если где и хотелось бы пожить недельку-другую, то здесь. Впереди Бухара, посмотрим, как там.
День десятый. Самарканд – Бухара. 10.10
Дорога на Бухару запомнилась в основном супергрушами, большими, тяжёлыми, слегка мягкими, как бы подвяленными, но дико сладкими и сочными. Купили их у бабули на дороге, долго отмывали от пыли, но оно того стоило – таких груш мы больше не видели.
Приехали в Бухару к обеду, тут вообще тепло, +27 днём и +6 ночью, днём в футболке, ночью в куртке. Исторический центр показался небольшим, как и весь город, и более древним что ли, чем всё увиденное до этого.
День одиннадцатый. Бухара. 11.10
Снимали в Бухаре с утра и поздним вечером, днём для нашей плёнки уже слишком тепло. Памятники архитектуры достаточно интересные, но буквально в каждом сделан магазин для туристов, заходишь в какую-нибудь древнюю мечеть, а там духи продают:
– Ух ты, местные духи!
– Брат, зачем местные, «Шанель» есть, «Диор» есть, на, нюхай.
Цены – просто тихий ужас. Например, мы купили ножик в Самарканде за семьсот пятьдесят тысяч сум, а тут за точно такой же мне озвучили цену в пять миллионов!!! Может, он, конечно, выкован столетним мастером, на высокой горе, в пустыне Каракум, но он ничем не отличается от нашего.
Поздним вечером мы стояли на центральной площади и снимали нашей большой камерой на штативе. Вдруг подошёл милиционер. Мы, конечно, напряглись – обычно требуют какое-то мифическое разрешение на съёмки профессиональной камерой, приходится доказывать, что мы любители, где же он видел профессионалов с деревянной камерой, да ещё к тому же снимающих на плёнку.
А он поздоровался и спрашивает:
– Хотите, я вам подсветку включу? Кадр будет интереснее.
Мы сначала даже опешили и не знали, что ответить. Подсветку, к слову сказать, так и не удалось включить, главный «включальщик», похоже, уснул, но само отношение порадовало.
Тему с пловом, наверное, можно закрыть. Тут, в Бухаре, он тоже, конечно, вкусный, но очень жирный для наших нежных желудков. Хотя обещают в Байсуне какой-то суперлёгкий – ешь и худеешь, ну посмотрим.
День двенадцатый. Бухара – Байсун. 12.10
Длинный переезд, в четыреста тридцать километров, дорога, мягко говоря, так себе, скорее направление. Ни читать, ни писать невозможно, иногда даже подпрыгиваешь до потолка, оставалось затянуться ремнём безопасности и любоваться пустынными пейзажами.
По традиции остановились купить яблочек у дороги, две милые продавщицы неопределённого возраста угостили гранатом. А кстати, вы знаете, как выглядит спелый гранат? Нет, не такой, как продаётся у нас на рынках. Спелый гранат должен сам собой лопнуть на ветке, и вот тогда он максимально спелый, сладкий и сочный. Понятно, что так он и хранится недолго, но я, например, не могу есть гранат, купленный у нас – он прожигает во мне дыру и зубы разве что не трескаются, а тут слопал у дороги гранат и ещё хочется.
Как и в прошлом месте портретных съёмок, мы должны были жить и работать просто в жилом доме. За час до нашего прибытия позвонил хозяин этого дома и сказал, что уже всё готово, как приедем – сразу за стол, даже руки мыть не надо, времени нет.
День тринадцатый. Байсун. 13.10
Сам город Байсун скорее напоминает посёлок городского типа, до 1975 года он вообще считался кишлаком. Здания в основном одноэтажные, но, как мне сказали, тут сорок школ и даже есть «Гранд Отель», где мы в итоге и жили. Это последняя точка и, конечно, вишенка на торте нашего путешествия по Узбекистану.
Байсун находится как бы на дне чаши, по периметру гор, которые можно фотографировать бесконечно, жалко, что мы тут всего на два дня. Специально выезжали в горы до завтрака и вместо ужина, так как в остальное время были портретные съёмки. Наши модели тут колоритнее, чем в прошлых местах, этакие классические старички с седыми длинными бородами и обязательно в тюбетейках.
Вывески все на узбекском языке латиницей, на русском нет вообще, да и русский знают не все поголовно, туристов тут мало, но они есть, благодаря им и появилась гостиница «Гранд Отель», которая, как оказалось, ещё и не до конца построена.
В окрестных горах, включённых в список Всемирного наследия Юнеско, есть кишлаки, которые почти не общаются с чужаками, там не видели машин и телевизоров, нет электричества и медпомощи, рожают там же, и если зима суровая, до весны доживают не все малолетние дети.
Но все по-прежнему доброжелательны, любой встречный поздоровается, поинтересуется, как дела, даже не зная русского языка. Даже вороны тут каркают по-дружески – «Брат, брат, брат».
На обед радушные хозяева, у которых мы гостим и фотографируем, подали плов, на этот раз по-байсунски. И вот теперь, когда я попробовал пловы в разных местах, с уверенностью могу сказать, что здесь готовят мой любимый плов! Нежирный, не очень много специй и – самое главное для меня – без изюма. С детства не люблю изюм, однако оказалось, что изюм, купленный в Бухаре, большой такой, почти чёрный с синеватым налётом, мне понравился, но только в сухом виде и как самостоятельное блюдо.
Вечером пошли, как обычно, гулять, дабы снизить салообразование на пузе из-за огромных порций на завтрак, обед и ужин, поблуждали немного и случайно оказались на главной улице – как Невский с Тверской в одном флаконе. Нашли ещё две гостиницы, по виду приличнее, чем наша, много аптек и строительных магазинов. Вывески, кстати, только тут попались на русском.
День четырнадцатый. Байсун – Дербент. 14.10
Съёмки женщин мы закончили довольно быстро, для нас собрали всех самых колоритных и уважаемых, но их оказалось не так много, как хотелось. Все, естественно, друг друга знают, но некоторые не виделись около сорока лет, хотя городок, на мой взгляд, и не сильно большой. Попивая зелёный чай и болтая о том и сём, они посмеивались, что, наконец-то, на старости лет их фотографируют настоящие фотографы.
После всех портретов мы сфотографировались с семьёй, что нас приютила – это уже своего рода традиция, что-то вроде селфи из каждой страны, где мы снимали, – и свернули нашу походную студию.
Закончили мы на удивление рано, и так как в самую жару особо не поснимаешь на плёнку, поехали в Дербент, посмотреть на знаменитое ущелье и заодно пообедать на свежем воздухе.
Ущелье действительно красивое, по дороге есть действующая водяная мельница и святой источник с неслабым напором чистейшей воды.
На обед нас угостили очередным традиционным блюдом Узбекистана – чупончой, блюдом пастухов. Ели, как и подобает настоящим пастухам, – в ущелье под скалой. В принципе, это тушёнка с картохой, но тушёнка не совсем в нашем понимании – у них она не консервированная, а как бы свежая. Когда пастухи разделывают овцу, мяса получается довольно много, и чтобы сохранить, они тушат его в казане вместе с жиром, потом закладывают это мясо в какую-нибудь ёмкость (нам сказали – в бидон) и заливают жиром, жир как бы консервирует мясо и не даёт портиться довольно долгое время. Вот они и уходят в горы пасти овец, взяв с собой такую тушёнку, а потом, когда проголодаются, добавляют картошку, и получается простое, но в то же время вкуснейшее блюдо – чупонча.
Вторая часть дня была отведена для пейзажных съёмок, а также мы хотели снять знакомого пастуха с его личным ослом на фоне его собственного дома. Дом его стоит на отшибе, у самых гор, идеальное место для тех, кто не слишком любит соседей. Место просто дико красивое, но ни электричества, ни воды нет. Воду привозят раз в месяц и закачивают в специальный подземный резервуар, а электричество, он сказал, ему не нужно.
Горы вокруг совершенно потрясающие, сколько смог – ходил и фотографировал, даже залез на одну не очень высокую скалу. Осла с пастухом тоже сфотографировали, даже собака пастушья нам позировала.
День пятнадцатый. Байсун – Ташкент. 15.10
Вот и подходит к концу наша экспедиция, осталось только вернуться в Ташкент. Дорога заняла почти весь день, вечером проводили в аэропорт первого отлетающего – это Вадим с чемоданами, забитыми вкуснейшей и правильной курагой с инжиром.
День шестнадцатый. Ташкент. 16.10
Сегодня день проводов Андрея и очередной поход на рынок – решили чуть прикупить кураги и орешков в качестве сувениров и заодно ещё раз сфотографировать центральный рынок, уж больно он колоритный.
Я даже прочитал всю доступную информацию о том, как делают курагу, и оказалось, что всеми любимая оранжевая и красивая курага проходит отбелку серой, а если она суперкрасивая – то и купание в красителе, а если она не только красивая, но ещё и блестящая, то её смазали маслом. В общем, курагу надо покупать некрасивую и тёмно-коричневого, почти чёрного цвета, а изюм, тоже, кстати, просто высушенный, никогда не бывает светлых тонов. Если интересно, почитайте в инете много забавной информации по этому вопросу.
День семнадцатый. Ташкент. 17.10
Так как мы с Игорем позже всех улетаем и чемоданы забиты техникой, мы решили отправить домой курагу и прочие сухофрукты почтой. Местные посоветовали отправлять СДЭКом, и мы, выяснив адрес, приехали в ближайшее отделение, но не тут-то было. Оказалось, что специи, рис и даже чай отправить нельзя, а вот сухофрукты можно, но только в вакуумной упаковке и только из центрального офиса.
В центральном офисе выяснилось, что можно отправить не более чем пять килограммов сухофруктов, к которым, как ни странно, относятся и орешки. И пять килограммов не на человека, а вообще в этот день, со всего Ташкента! А у нас оказалось по десять килограммов на человека, долго уговаривали сделать четыре отправления по пять килограммов – все в разные дни. Будем надеяться, что дураков, которые отправляют в эти дни сухофрукты в Россию, больше не найдётся и курага-таки доедет до Санкт-Петербурга.
Эхх, жаль, рис не удалось отправить и специи к плову, я тут к нему так привык, что хотел сделать дома настоящий узбекский плов.
Напоследок хочу сказать, что доброжелательность узбеков просто зашкаливала, везде, где бы мы ни были, нас всегда звали в гости – один я шёл в кишлаке или мы вместе были в городе.
Останавливают, здороваются, стараются чем-нибудь угостить, накормить, и не думаю, что это только к нам такое отношение или только в одном месте, мы побывали в шести или семи городах и селениях по всему Узбекистану и везде чувствовали радушие.
Хорошая страна, надо обязательно вернуться сюда. Жену, говорят, за 3000$ можно купить, а интересно, сдать, если не подойдёт, можно?
Roman Zemlyachev. 2022
