День нулевой
К нашей следующей поездке я основательно подготовился, а именно – несколько раз прослушал песню вокально-инструментального ансамбля «Самоцветы» «Увезу тебя я в тундру», потому как с подачи нашего немецкого друга мы летим на Ямал, снимать ненцев и хантов! Об этих героических и морозоустойчивых людях я знал только то, что они оленеводы, а о Ямале – что там холодно. Но, как оказалось, в Москве, из которой мы вылетали в Салехард, было ровно столько же Цельсиев, а тёплой одежды мы набрали такое количество, что при желании могли бы там провести и всю зиму. Хотя, с другой стороны, как говорится, лучше перебдеть, чем наоборот.
День первый
В Салехард мы прибыли в порядком набитом самолёте, все летели на День оленевода – фотографы, журналисты, газовики, партийные работники и военные. На этот праздник со всей тундры должны съехаться оленеводы, которых мы и хотели снять.
Праздник только завтра, и мы даже немного осмотрели город и достопримечательности. Аккуратный такой городишко, пятиэтажки с весёленькой расцветкой, старинный паровоз, граница полярного круга, уменьшенная вариация Белого дома в Москве и самый медлительный в галактике ресторан в опоре моста с видом на город.
День второй
Сегодня, собственно, праздник оленевода, и мы развернули нашу студию прямо на его площадке, для нас даже построили отельный чум, на случай снегопада или иных погодных ухудшений. Но с погодой сильно повезло – почти без ветра, солнечно и тепло (минус два примерно). В прошлом году, говорят, на точно таком же празднике было минус двадцать. Около нас расположились олени со своими оленеводами, нардами, снегоходами и прочими нужными в тундре вещами. Для нас очень удобно – мы ходили, выбирали колоритных персонажей, или они сами подходили, большинство были из народности ненцы. Мы не спеша их фотографировали, я с комфортом в персональном чуме разряжал и заряжал плёнки, тут же соревновались оленьи упряжки и снегоходы – обычный такой российский беспощадный праздник, но нам понравилось. Для меня, кстати, было откровением, что в чуме не живут чукчи, они живут, оказывается, в яранге, а в чуме – ханты и ненцы. Похоже, поэт-песенник, придумавший строку «Чукча в чуме ждёт рассвета», был совсем не в теме.
Уже вечером по дороге в гостиницу мы зашли в местный супермаркет и были весьма обескуражены – отдел со слабыми алкогольными напитками оказался закрыт. Местная власть, похоже, подумала, что она и так уже сделала всё возможное для увеселения населения, и запретила продажу алкогольной продукции. Так что от дегустации местного пива и отмечания самого праздника пришлось отказаться и просто лечь спать, тем более что завтра надо было рано вставать.
День третий
После праздника город будто бы вымер, хотя спиртное и не продавали. Но, наверное, положение спасли самогонщики (весьма неплохие, к слову) и запасы, сделанные заранее.
Уже в шесть утра мы стартовали в сторону села Мужи. В привычном для нас виде дорог туда нет, но так как река ещё подо льдом, дорога проложена по этому самому льду – называется зимник, а летом туда на лодочках всяких добираются. Машина, которая нас доставляла, заслуживает отдельного описания: называется «Трекол», шесть большущих колёс низкого давления, печка без функции отключения и адская музыка. Может, в других похожих аппаратах как-то иначе, но пока будем считать, что так же. Настолько жарко мне не было даже в Африке – микроклимат в машине рассчитан на минус сорок, а на улице – ну, минус два от силы, а если открыть окно или люк в крыше, водитель может сразу простудиться. Но к жаре я хоть как-то приспособился, сняв с себя всё, что можно, а вот музыка… Дорога занимала четыре часа в одну сторону, и все вот эти восемь часов водитель слушал нечто – это даже не попса, не знаю, как назвать жанр. Наверное, те, кто его исполняют, думают, что это шансон, но не та русскоязычная разновидность под названием «блатняк», которую иногда можно услышать у таксистов, это гораздо, повторяю – ГОРАЗДО хуже. Такое можно услышать только в максимально дешёвом кабаке, в каком-нибудь унылом городке, причём чем унылее городок, тем лучше. «Моим ушам было стыдно за то, что они это слышали», – верно подметил один из очевидцев. Наш шестиколёсный пепелац мы назвали «филиалом ада на Ямале» – там так же жарко и музыка, я уверен, играет такая же.
В музее под открытым небом близ вышеназванного села Мужи мы замечательно отсняли представителей народностей ханты и коми, а также угостились замечательной ухой из щуки, супом из оленины, ну и прочими деликатесами. Вернулись в гостиницу с совершенно потными телами и квадратными головами от музыкальной жары.
День последний
Встали опять рано, так как надо было ехать в аэропорт и лететь по домам, отсняли всего 120 листов формата 8х10, скоро узнаем – что получилось, а что нет. Обязательно надо вернуться – на рыбалку сходить, пейзажи пофотографировать. Спасибо всем причастным к организации съёмок!
Roman Zemlyachev. 2019
